Інформація призначена тільки для фахівців сфери охорони здоров'я, осіб,
які мають вищу або середню спеціальну медичну освіту.

Підтвердіть, що Ви є фахівцем у сфері охорони здоров'я.



UkraineNeuroGlobal


UkraineNeuroGlobal

Международный неврологический журнал 4(14) 2007

Вернуться к номеру

Обучающий курс: нейротоксикология. Сфера проблематики и клиническая диагностика /Neurotoxicology Course. Scope of the Problem and Clinical Diagnosis/

Авторы: L.D. Prockop, M.D., Professor of Neurology, College of Medicine University of South Florida, Tampa, Florida, USA

Рубрики: Неврология

Разделы: Справочник специалиста

Версия для печати

I. Сфера проблематики

А. Введение: на планете в большом количестве присутствуют потенциальные нейротоксины, токсическое влияние которых на нервную систему зависит от многих факторов, в частности от химической формулы агента, продолжительности и степени его воздействия на организм и восприимчивости к нему человека.

Б. Токсины: потенциальные нейротоксины классифицируются следующим образом:

1) фармацевтические агенты;
2) биологические агенты;
3) тяжелые металлы;
4) растворители и пары;
5) инсектициды и пестициды;
6) аэрополлютанты;
7) социальные яды;
8) радиация и электричество;
9) пищевые добавки.

II. Клиническая диагностика

А. Принципы / концепция ведущих нейротоксикологических эффектов.

1. Химическая формула не всегда определяет токсичность, однако необходимо получить точную информацию о вредных соединениях вещества и наличии интоксикации ранее.
2. У однородных веществ и смесей разные степени токсичности.
3. «Невинные свидетели» могут усиливать токсичность.
4. Важными факторами являются возможная радиоактивность и экспозиция дозы у человека.
5. Радиоактивными могут быть остро действующие высокие дозы и хроническое воздействие низких доз.
6. Между радиоактивностью и токсическими эффектами может быть короткий или длительный латентный период.
7. Необходимы эпидемиологические данные, например информация об эффектах других похожих веществ.

Б. При расчете индивидуального токсического воздействия исходят из дополнительных составляющих.

1. Предшествующее или похожее заболевание вводит в заблуждение при постановке диагноза.
2. Симптомы часто неспецифические и множественные.
3. Неврологический дефицит (симптомы) может отсутствовать и/или сглаживаться среди классических синдромов: периферической невропатии, миелопатий, мозжечковых расстройств, двигательных расстройств, энцефалопатии (последняя включает расстройства личности и/или интеллекта). Поэтому необходим профессиональный неврологический осмотр.
4. Среди людей восприимчивость к токсическим повреждающим факторам варьирует. Токсичность у животных не всегда коррелирует с токсичностью у людей.
5. Повреждение может быть полностью или частично обратимым или необратимым.
6. Лабораторные данные могут быть отрицательными или умеренно нарушенными, несмотря на токсическое повреждение, или могут быть неспецифичными.
7. Каскад эффектов может встречаться при вторичном патологическом процессе и системных осложнениях.
8. Перспективы вторичного улучшения, например в спорных случаях, усложняют диагностику.

В. Лабораторное исследование крови и мочи полезно проводить после острого воздействия высокой дозы и хронического воздействия низких доз некоторых веществ, например тяжелых металлов. Также анализы тканей, например волос, ногтей, на предмет наличия токсических веществ могут быть патогномоничными для токсических заболеваний.

Г. В дополнение к анализам тканей, о которых упоминалось выше, используются диагностические методы (маркеры). Маркеры, которые могут установить, является ли потенциальный нейротоксин вызывающим повреждение нервной системы (НС), представлены анамнезом (в том числе эпидемиологическим), неврологическим осмотром, электрофизиологическими, нейровизуализационными, нейропсихологическими методами обследования, химическими и биохимическими маркерами. Многие из них становятся положительными только после того, как произойдет необратимое поражение, т.е. их чувствительность низкая. Специфичность также может быть низкой.

1. Электрофизиологические обследования.

Включают в себя большое количество обследований ЦНС, автономной нервной системы, ПНС [1]. Из них наиболее достоверными по чувствительности и воспроизведению являются игольчатая электромиография и исследование нервной передачи. Однако при определении токсической невропатии эти признаки неспецифичны.

2. Нейропсихологические исследования могут достоверно показать токсическую энцефалопатию. Однако результаты и их интерпретация при таких обследованиях неточны, если патологические изменения неспецифичны для токсических повреждений.

3. Нейровизуализационные методы.

Они выявляют признаки потенциальной энцефалопатии, но еще и являются специфическими и чувствительными диагностическими методами, только в изолированных условиях интоксикации, например при воздействии карбоновой монокислоты. На КТ головного мозга определяется неспецифический отек в ранней стадии острого воздействия токсических доз и атрофия в поздней стадии. На МРТ выявляются похожие изменения, кроме того, этот метод более чувствителен при повреждении базальных ганглиев и/или мозжечка. Польза МРТ-спектроскопии, SPECT и PET ограничена при диагностике метаболических и/или сосудистых расстройств после воздействия токсических агентов.

4. Биологические маркеры.

На стадиях прогрессирования нейротоксических заболеваний обычно отмечаются биохимические изменения и постоянное нарушение функций НС. Способ воздействия многих нейротоксических химических агентов может обусловить повторный инсульт на биохимическом уровне, а также другие воздействия на НС и на организм в целом. Определение биохимических изменений может дать достоверные данные об эффектах на ранних стадиях у подверженных токсическим воздействиям пациентов задолго до обнаружения заболевания. Этот подход ограничивается недоступностью тканей-мишеней. Однако некоторые биохимические и молекулярные маркеры токсичности на НС определяются в более доступных тканях, например в цереброспинальной жидкости, крови, плазме, клетках периферической крови. Они включают в себя мембраносвязывающие рецепторы, ферменты, ответственные за синтез и распад нейротрансмиттеров, вторичные передатчики и высокородственные системы. Способность биомаркеров оценивать нейротоксичность неинвазивными методами используется как заместительный индикатор на периферических тканях. Примером является использование лимфоцитарной целевой нейропатийной эстеразы (NTE) как маркера полиневропатии у людей, пораженных органофосфорными пестицидами.

Хотя применение биомаркеров при нейротоксических заболеваниях все еще находится на стадии поиска и исследований, у этого направления многообещающее будущее.

Биомаркеры могут показывать токсическое воздействие, токсические эффекты и токсическую чувствительность.

III. Модель оценки в области нейротоксикологии


Список литературы

1. http://www-nim.nih.gov

2. Medscape <http://www.medscape.com>

3. NIOSH <http://www.cdc.gov/niosh/homepage.html>

4. MCOTR <http://www.pitt.eduA martint>

5. Feldman R.G. Occupational and Environmental Neurotoxicology. — Philadelphia: Lippincott-Raven, 1999.

6. Tiffany-Castigliani E., Venkatraj V., Qian Y., Wild J.R. In vitro Models for Testing Organophosphate-Induced Neurotoxicity and Remediation // Toxicology of Organophosphate & Carbamate Pesticides. — Ed. by
R.C. Gupta. — Elsevier, 2005.

7. Greenberg M.I., Hamilton R.J., Phillips S.D., McCluskey G.J. Occupational. Industrial, and Environmental Toxicology. — Philadelphia: Mosby, 2003.

8. Spencer P.S., Schaumburg H.H. Experimental and clinical neurotoxicology. — Baltimore: Williams & Wilkins, 2000.

9. Ford M.D., Delaney K.A., Ling L.J., Erickson T. Clinical Toxicology. — Philadelphia: W.B. Saunders Company, 2001.

10. Chang L.W., Slikker W.Jr. Neurotoxicology: Approaches and Methods. — San Diego: Academic Press, 1995.

11. Phillips S.D., Krieger G.R. Industrial Solvents and Human Health, Part II // Clinics in Occupational and Environmental Medicine. — 2004. — 4. — 621-656.

12. Prockop L.D. Carbon Monoxide Brain Toxicity: Clinical, Magnetic Resonance Imaging, Magnetic Resonance Spectroscopy, and Neuropsychological Effects in 9 People // Journal of Neuroimaging. — 2005. — 15. — 144-149.


Вернуться к номеру