Мобильная версия

Журнал «Травма» Том 20, №2, 2019

Особенности работы мышц тазового пояса до и после эндопротезирования тазобедренного сустава. Обзор литературы

Авторы: Климовицкий В.Г.(1), Климовицкий Р.В.(1), Тяжелов А.А.(2), Гончарова Л.Е.(1)
(1) — Научно-исследовательский институт травматологии и ортопедии Донецкого национального медицинского университета, г. Лиман, Украина
(2) — ГУ «Институт патологии позвоночника и суставов им. проф. М.И. Ситенко НАМН Украины», г. Харьков, Украина

Рубрики: Травматология и ортопедия

Разделы: Справочник специалиста

У статті на основі аналізу літератури, присвяченої ендопротезуванню кульшового суглоба, розглянуто окремі питання роботи м’язів тазового пояса, що відповідають за збереження постурального балансу. Показано, що при довгостроково існуючій згинально-привідній контрактурі кульшового суглоба згиначі і привідні м’язи залишаються вкороченими, а абдуктори стегна — дещо перерозтягнутими, амплітуда їх переміщення та еластичність залишаються зниженими, а сила скорочення і скорочувальна здатність — зменшеними. Такий стан м’язів впливає на позиційну адаптацію компонентів ендопротеза в процесі оперативного втручання, змушуючи хірургів підбирати імплантат, орієнтуючись на стан м’язів. Такий вимушений компроміс між силою натягу абдукторів і стабільністю штучного суглоба позначається не тільки на функції м’язів, ускладнюючи надалі відновлення ефективної роботи абдукційного механізму, але й може сприяти розвитку цілої низки ускладнень, в тому числі вивихів головки ендопротеза, асептичної нестабільності компонентів та інших ускладнень. Використання стабілографії як інтегрального показника функції м’язів, що забезпечують постуральний баланс, дозволяє не тільки оцінювати роботу м’язів у динаміці, але і вплив окремих факторів на роботу м’язів. Таким чином, вивчення ефективності роботи м’язів тазового пояса до операції є актуальною задачею, рішення якої дозволить оптимізувати позиційну адаптацію компонентів ендопротеза та модернізувати методики оцінки функції м’язів, що відповідають за постуральний баланс.

В статье на основе анализа литературы, посвященной эндопротезированию тазобедренного сустава, рассмотрены отдельные вопросы работы мышц тазового пояса, отвечающих за сохранение постурального баланса. Показано, что при длительно существующей сгибательно-приводящей контрактуре тазобедренного сустава мышцы-сгибатели и приводящие мышцы бедра остаются укороченными, а отводящие мышцы бедра — относительно перерастянутыми, амплитуда их перемещения и эластичность остаются сниженными, а сила сокращения и сократительная способность — уменьшенными. Такое состояние мышц влияет на позиционную адаптацию компонентов эндопротеза в процессе оперативного вмешательства, вынуждая хирургов подбирать имплантат, ориентируясь на состояние мышц. Такой вынужденный компромисс между силой натяжения абдукторов и стабильностью искусственного сустава сказывается не только на функции мышц, затрудняя в дальнейшем восстановление эффективной работы абдукционного механизма, но и может способствовать развитию целого ряда осложнений, в том числе вывихов головки эндопротеза, асептической нестабильности компонентов и другим осложнениям. Использование стабилографии как интегрального показателя функции мышц, обеспечивающих постуральный баланс, позволяет оценивать не только работу мышц в динамике, но и влияние отдельных факторов на работу мышц. Таким образом, изучение эффективности работы мышц тазового пояса до операции является актуальной задачей, решение которой позволит оптимизировать позиционную адаптацию компонентов эндопротеза и модернизировать методики оценки функции мышц, отвечающих за постуральный баланс.

Based on the analysis of the literature on the issues of hip replacement, the certain issues of pelvic girdle muscles being responsible for maintaining postural balance are considered. It has been shown that with a long-existing flexion-adduction contracture of the hip joint, the flexor muscles and the adductor muscles of the thigh remain shortened, and the abductor muscles of the thigh remain relatively overstretched, their displacement amplitude and elasticity remain reduced, and the contractile force and contractility are decreased. This condition of the muscles affects the positional adaptation of endoprosthesis components during surgery, making surgeons to select the implant, focusing on the state of the muscles. Such a forced compromise between the tension of the abductors and the stability of the artificial joint affects not only the function of the muscles, making it difficult in the future to restore the effective ope-ration of the abduction mechanism, but can also contribute to the development of a number of complications, including dislocation of the endoprosthesis head, aseptic instability of the component and other complications. The use of posturography as an integral indicator of muscle function, providing postural balance, allows to evaluate not only the work of muscles in dynamics, but also the influence of individual factors on the work of muscles. Thus, the study of the effectiveness of pelvic girdle muscles before the operation is an urgent task, the solution of which will allow optimize the positional adaptation of the components of the endoprosthesis and to moderni-ze methods for assessing the function of the muscles responsible for postural balance.

Ключевые слова

ендопротезування кульшового суглоба; м’язи тазового пояса; нестабільність; постуральний баланс; огляд

эндопротезирование тазобедренного сустава; мышцы тазового пояса; нестабильность; постуральный баланс; обзор

hip replacement; pelvic girdle muscles; instability; postural balance; review

doi: http://dx.doi.org/10.22141/1608-1706.2.20.2019.168016

Эндопротезирование тазобедренного сустава — одно из самых эффективных вмешательств при хирургическом лечении тяжелых дегенеративно-дистрофических поражений тазобедренного сустава, которое позволяет избавить пациента от болевого синдрома и нормализовать функцию пораженной конечности [1, 2]. Эффективность работы тазобедренного сустава при нормальных условиях его функционирования определяется двумя основными факторами: анатомическими параметрами элементов сустава и состоянием мышц тазового пояса. Основным показателем эффективности работы мышц тазового пояса является возможность сохранения динамического уравновешивания гравитационных, мышечных и реактивных сил, действующих на компоненты сустава во фронтальной плоскости при одноопорном стоянии, или, другими словами, сохранение горизонтального равновесия таза. Так как плечо отводящих мышц в 2,2–2,5 раза короче плеча силы гравитации, то абдукционный механизм должен обеспечивать мышечные усилия, превышающие массу тела от 1,5 до 3 раз [3–5]. При передвижении в обычном темпе по ровной поверхности нагрузка в тазобедренном суставе превышает массу тела не менее чем в 2 раза, а при быстрой ходьбе или беге — в 4–4,5 раза [6]. Эффективность абдукционного механизма имеет четкие клинические критерии: отсутствие хромоты и признака Дюшена при ходьбе, а также отсутствие симптома Тренделенбурга при стоянии [7] и целый ряд других критериев.

Сохранение устойчивости стояния — один из важнейших показателей опорно-кинематической функции, который характеризуется параметрами перемещения вертикальной проекции общего центра масс в пределах конфигурации площади опоры [8, 9].

Сегодня вопросы регуляции вертикальной позы имеют не столько научный интерес, сколько носят прикладной характер [10–12]: это оценка постуральной стабильности при заболеваниях органов опоры и движения, нервной системы и органов равновесия; реабилитация неврологических и ортопедо-травматологических больных с использованием принципа контролируемой обратной связи; разработка методик прогнозирования исходов лечения больных и многое другое.

Оценить постуральную стабильность можно с помощью стабилографии, метода, который не только дает интегральную оценку эффективности работы мышц для сохранения вертикальной позы человека [13–15], но и позволяет изучить влияние на процесс вертикального стояния отдельных факторов, например такого, как уменьшение общего бедренного офсета [16].

Использование стабилографических показателей для изучения постуральной стабильности целесообразно с тех позиций, что ходьба — более сложный динамический процесс, чем стояние, следовательно, его сложнее изучать и контролировать. При стоянии можно исключить такие факторы, как ограничение движений в тазобедренном суставе, инерционные характеристики нижней конечности, влияние энергетических затрат и новых стратегий движения, неизменно возникающих и влияющих на функцию ходьбы [17, 18].

Эндопротезирование тазобедренного сустава, восстанавливая подвижность и избавляя пациента от боли, тем не менее не может полностью устранить мышечную инсуфициентность и заставить организм одномоментно отказаться от сформированных в процессе болезни двигательных стереотипов и стратегий удержания вертикальной позы. Более того, эндопротезирование тазобедренного сустава требует новых приспособительных реакций и выработки новых двигательных стратегий [19]. И даже проводимые в послеоперационном периоде реабилитационные мероприятия в виде специальных двигательных программ не всегда эффективны для восстановления физической и функциональной активности мышц на протяжении длительного периода времени [20, 21], хотя и дают заметный лечебный эффект. Что же является причиной указанных нарушений?

Большинство больных с аргументированными показаниями к эндопротезированию тазобедренного сустава имеют резко выраженный болевой синдром, порочную установку конечности в виде фиксированной наружной ротации, сгибательно-приводящей контрактуры, функционального укорочения конечности, то есть имеют выраженные биомеханические нарушения. Задачей эндопротезирования в показанных случаях является устранение имеющихся биомеханических нарушений, обеспечивающих не только нормализацию функции конечности, но и долговременную работу установленного эндопротеза тазобедренного сустава [22]. Достижение желаемого результата, в частности устранение фиксированной наружной ротации, достигается путем рассечения наружных ротаторов. Иначе избыточное натяжение мягких тканей в задних отделах тазобедренного сустава может привести к развитию вывиха бедра. При выраженной приводящей контрактуре тазобедренного сустава необходимо рассечение сухожилий приводящих мышц. При установке пробных имплантатов протеза необходимо решить два вопроса. Во-первых, является ли данное положение пробной головки бедра стабильным относительно искусственной впадины, и, во-вторых, насколько мягкие ткани, в том числе мышцы, сбалансированы. При правильной установке протеза бедро должно быть одинаково стабильно в положении сгибания, отведения и внутренней ротации, так же, как при приведении, тракции по оси, при сгибании бедра и наружной ротации. Это свидетельство правильного баланса мягких тканей.

Различные методики эндопротезирования тазобедренного сустава достаточно эффективны в плане устранения болевого синдрома, восстановления объема движений и улучшения качества жизни пациентов. Тем не менее восстановить правильную биомеханику искусственного сустава, определяющую нормализацию стояния и ходьбы, не всегда удается [23].

В частности, существуют исследования, показывающие, что снижение опорно-кинематической функции тазобедренного сустава сохраняется даже через 24 месяца после выполненного оперативного вмешательства. К сожалению, в современной литературе встречается не так много работ, в которых изучается восстановление опорно-кинематической функции нижних конечностей после эндопротезирования тазобедренного сустава, хотя следует отметить, что клинические вопросы недостаточности работы мышц тазового пояса после операций эндопротезирования в последнее время обсуждаются все активнее [24–26]. Так, Horstmann с соавт. [27] показали, что сила абдукторов не восстанавливается в ближайшие 6 месяцев после операции эндопротезирования тазобедренного сустава. Аналогичные результаты получены и другими авторами [20, 28], изучавшими постуральную стабильность пациентов, перенесших эндопротезирование тазобедренного сустава.

Это дало основание авторам считать, что мышцы тазового пояса, по-видимому, медленно восстанавливаются, и даже спустя год и более после операции полного восстановления объема и силы мышц не отмечено [29, 30].

Функциональную недостаточность мышц в ближайшем периоде после эндопротезирования и медленное восстановление отмечают практически все авторы, занимающиеся этой проблемой. Некоторые авторы делают вывод, что более быстрое восстановление силы мышц тазового пояса происходит в течение первых месяцев после операции, а затем отмечается замедление прироста силы. Это подталкивает к мысли о ранней (в течение первого месяца) целенаправленной реабилитации пациентов после эндопротезирования тазобедренного сустава [31].

Анализируя особенности работы мышц тазового пояса после эндопротезирования, необходимо отметить, что, уделяя большое внимание состоянию мышц при оценке устойчивости стояния в послеоперационном периоде, практически не оценивается состояние мышц до операции. По большому счету, на сегодняшний день не существует общепринятой методики оценки функции мышц тазового пояса при заболеваниях тазобедренного сустава, за исключением, пожалуй, предложенной нами [32].

В настоящее время наибольшее значение в оценке исходов эндопротезирования имеет сравнительно небольшое число параметров, которые можно свести к трем основным показателям: выраженности болевого синдрома, ограничению движений в тазобедренном суставе и наличию хромоты. Причем два последних критерия характеризуют работу мышц тазового пояса. Оценку результатам эндопротезирования чаще всего дают согласно шкале Харриса [33], которая является самой распространенной методикой оценки исходов эндопротезирования тазобедренного сустава и основана именно на оценке указанных критериев. По 100-балльной шкале боль оценивают от 0 до 44 баллов, ходьбу — по трем показателям от 0 до 33 баллов, остальные 23 балла характеризуют показатели качества жизни и величину объема движений в тазобедренном суставе. Понятно, что эта методика больше ориентирована на оценку качества жизни и бытовую приспособленность пациента на момент осмотра, но не позволяет оценить функцию мышц тазового пояса. Для оценки последней используются биомеханические критерии, в частности показатели стабилографии и подографии. При этом отмечают недостаточную силу мышц, нижних конечностей и нарушение стояния и походки у больных после эндопротезирования тазобедренного сустава [34, 35]. Поэтому большинство авторов, опираясь на результаты вышеприведенных исследований, считают, что недостаточно быстрое восстановление мышечной активности и тонуса мягких тканей является следствием неадекватного восстановительного лечения в послеоперационном периоде. Но только ли в этом заключается проблема?

По нашему мнению, необходимо обратить внимание на анатомо-физиологические условия в области тазобедренного сустава до и после имплантации компонентов эндопротеза.

При эндопротезировании проксимальный отдел и головка бедренной кости заменяются имплантатом, то есть восстанавливаются «геометрические параметры» сустава за счет подбора офсета, диаметра и вариантов посадки головки эндопротеза, компонентов вертлужной впадины. Другими словами, за счет компонентов эндопротеза можно изменять плечо силы абдукторов бедра и степень натяжения мышц. В последние годы стали появляться отдельные работы, в которых затрагивается вопрос влияния величины общего бедренного офсета на силу отводящих мышц бедра [36, 37]. Это единичные, требующие уточнения работы, в которых анализируются только показатели силы мышц. Интерес к данному вопросу объясняется тем, что при эндопротезировании возможна определенная коррекция геометрических показателей скомпрометированного сустава. Что же касается мягкотканных структур, то они остаются практически в том же состоянии, что и до операции. То есть если до операции пациент имел сгибательно-приводящую контрактуру тазобедренного сустава, то сгибатели и приводящие мышцы остаются укороченными, а отводящие мышцы бедра — относительно перерастянутыми, амплитуда их перемещения и эластичность остаются сниженными, а сила сокращения и сократительная способность — уменьшенными. Такое состояние мышц влияет на позиционную адаптацию компонентов эндопротеза в процессе оперативного вмешательства, вынуждая хирургов подбирать имплантат, ориентируясь на состояние мышц. Но скелетная мышца может обеспечить эффективное сокращение только в строго ограниченном диапазоне перемещения точек ее прикрепления. По данным А.И. Капанджи [38], максимальная экскурсия мышцы во время ее сокращения не превышает половины длины ее сократительных волокон. А это значит, что чрезмерное натяжение мягких тканей так же негативно скажется на восстановлении эффективной работы абдукционного механизма у пациентов после эндопротезирования тазобедренного сустава, как и недостаточное их натяжение. То есть можно говорить о физиологическом коридоре, в рамках которого обеспечивается оптимальная работа мышц и реализуются оптимальные биомеханические условия работы оперированного сустава [39].

В конечном итоге этот вынужденный компромисс между силой натяжения абдукторов и стабильностью искусственного сустава сказывается не только на функции мышц, затрудняя в дальнейшем восстановление эффективной работы абдукционного механизма, но и может способствовать развитию целого ряда осложнений, в том числе вывихов головки эндопротеза, асептической нестабильности компонентов и т.д. [40].

Работа мышечно-связочного аппарата после эндопротезирования протекает в новых биомеханических условиях (уменьшается или устраняется контрактура тазобедренного сустава, повышаются функциональные запросы к работе мышц, может меняться плечо силы абдукторов и т.д.), что требует выработки новых двигательных стратегий. Учитывая сложность организации любого двигательного акта, очевидно, что двигательные стереотипы многократно дублируются, компенсация нарушенных функций может быть осуществлена различными путями, а количество приспособительных реакций организма не поддается учету. Даже тяжелые нарушения функции опорно-двигательной системы организм компенсирует путем выработки новой стратегии двигательной активности, заменяя «выпавшие» элементы включением других функциональных групп элементов системы опоры и движения. В процесс вовлекаются выше- и нижележащие звенья кинематической цепи с формированием сложных адаптационно-компенсаторных перестроек и изменений анатомических взаимоотношений этих отделов опорно-двигательной системы [1, 41, 42].

Риски развития неинфекционных осложнений после первичного эндопротезирования тазобедренного сустава связывают с различными факторами, включающими наличие в анамнезе операций на тазобедренном суставе [43, 44]: использование заднего хирургического доступа при выполнении вмешательства [45], неправильное расположение одного или обоих компонентов эндопротеза [46], низкое соотношение диаметра головки и шейки эндопротеза бедренной кости [47], неадекватное натяжение мягкотканных структур и/или недостаточная сила отводящих мышц, что приводит к нарушению абдукционного механизма [48], другие причины [49, 50].

Анализ этих и других причин неблагоприятных исходов эндопротезирования тазобедренного сустава позволяет сделать важный вывод: все эти причины взаимосвязаны и взаимозависимы. При этом ведущую роль в данном процессе играет функциональное состояние мышц тазового пояса, обусловленное наличием сгибательно-приводящей контрактуры, определяющей проблему адаптации компонентов эндопротеза при его имплантации, что в конечном итоге приводит к замедлению процесса реабилитации после эндопротезирования тазобедренного сустава.

Таким образом, дегенеративно-дистрофические заболевания тазобедренного сустава характеризуются наличием сгибательно-приводящей контрактуры тазобедренного сустава различной степени выраженности, длительно существующих нарушений опорно-кинематической функции нижней конечности, а также хронического болевого синдрома, которые негативно влияют на структуру, тонус, сократительную способность и общую функцию мышц тазового пояса. Эндопротезирование является наиболее эффективным методом лечения данной категории больных, позволяющим устранить болевой синдром, восстановить движения в суставе, улучшить качество жизни. Однако у пациентов довольно продолжительное время отмечаются клинические проявления слабости мышц тазового пояса (хромота, положительный признак Дюшена и симптом Тренделенбурга). Указанные клинические признаки подтверждаются данными биомеханических исследований (стабилография, подография). Большинство авторов эти негативные последствия объясняют недостаточно эффективным проведением реабилитационных мероприятий. Появление работ, указывающих на изменение величины (как правило, уменьшение) общего бедренного офсета после эндопротезирования, заставляет иначе посмотреть на существующую проблему, поскольку указанное изменение последнего уменьшает плечо действия силы абдукторов бедра и резко снижает эффективность работы абдукционного механизма, определяющего устойчивость стояния пациента. Как правило, величина общего бедренного офсета регулируется при установке компонентов эндопротеза, что позволяет нам предположить возникновение затруднений при их позиционной адаптации. Одной из причин затруднения позиционной адаптации компонентов, по нашему мнению, может служить длительно существующая до оперативного лечения сгибательно-приводящая контрактура тазобедренного сустава. Изучение эффективности функции мышц до операции позволит осуществить поиск не только метода повышения качества позиционной адаптации компонентов эндопротеза, но и эффективных методик клинической оценки функции мышц, отвечающих за постуральный баланс для осуществления динамического контроля над восстановлением функциональной активности мышц после операции эндопротезирования тазобедренного сустава.

Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии какого-либо конфликта интересов при подготовке данной статьи.

Список литературы

1. Агаджанян В.В., Пронских А.А., Михайлов В.П. Восстановление двигательной функции у больных с патологией тазобедренных суставов методом эндопротезирования // Травматология и ортопедия России. — 2002. — 1. — С. 24-27.

2. Синегубов Д.А. Дифференцированное эндопротезирование тазобедренного сустава в условиях остеопении и остеопороза у больных с ревматоидным артритом // Медицина сьогодні і завтра. — 2015. — 2(67). — С. 105-112.

3. Eftekhar N.S., Eftekhar N.S. Principles of total hip arthroplasty. — St. Louis: Mosby Co, 1978.

4. Bombelli R. Structure and function in normal and abnormal hips. — Berlin: Springer Verlag, 1993.

5. Руководство по эндопротезированию тазобедренного сустава / Под ред. Р.М. Тихилова, В.М. Шаповалова. — СПб.: РНИИТО им. Р.Р. Вредена, 2008. — 324 с.

6. Янсон Х.А. Биомеханика нижней конечности человека. — Рига: Зинатне, 1975.

7. Тяжелов А.А., Карпинский М.Ю., Гончарова Л.Д., Климовицкий Ф.В., Лобанов Г.В., Боровой И.С. Условия сохранения горизонтального равновесия таза при повреждении мышц (экспериментальное моделирование мышечного пояснично-тазового баланса) // Травма. — 2014. — 15(4). — С. 24-30.

8. Mitchell S., McCaskie A., Francis R., Peaston R., Birrell F., Lingard E. The need for a falls prevention programme for patients undergoing hip and knee replacement surgery // Journal of Orthopaedic Nursing. — 2007. — 11(2). — Р. 98-103. doi: 10.1016/j.joon.2007.02.011.

9. Sturnieks D.L., Tiedemann A., Chapman K., Munro B., Murray S.M., Lord S.R. Physiological risk factors for falls in older people with lower limb arthritis // The Journal of Rheumatology. — 2004. — 31(11). — Р. 2272-2279.

10. Кубряк О.В. Стабилометрия, вертикальная поза человека в современных исследованиях: Обзор. — М.: Издательские решения, 2016.

11. Конева Е.С. Комплексные дифференцированные программы реабилитации пациентов в раннем восстановительном периоде после операции тотального эндопротезирования тазобедренного сустава. — М., 2016.

12. Barcala L., Grecco L.A., Colella F., Lucareli P.R., Salgado A.S., Oliveira C.S. Visual biofeedback balance training using wii fit after stroke: a randomized controlled trial // Journal of Physical Therapy Science. — 2013. — 25(8). — Р. 1027-1032. doi: 10.1589/jpts.25.1027.

13. Belaid D., Rougier P., Lamotte D., Cantaloube S., Duchamp J., Dierick F. Clinical and posturographic comparison of patients with recent total hip arthroplasty // Revue de Chirurgie Orthopédique et Réparatrice de l Appareil Moteur. — 2007. — 93(2). — Р. 171-80.

14. Talis V., Grishin A., Solopova I., Oskanyan T., Belenky V., Ivanenko Y. Asymmetric leg loading during sit-to-stand, walking and quiet standing in patients after unilateral total hip replacement surgery // Clinical Biomechanics. — 2008. — 23(4). — Р. 424-433. doi: 10.1016/j.clinbiomech.2007.11.010.

15. Srivastava A., Taly A.B., Gupta A., Kumar S., Murali T. Post-stroke balance training: Role of force platform with visual feedback technique // Journal of the Neurological Sciences. — 2009. — 287(1–2). — Р. 89-93. doi: 10.1016/j.jns.2009.08.051.

16. Климовицкий Р.В., Карпинская Е.Д., Тяжелов А.А., Гончарова Л.Д. Стабилографические особенности стояния у больных до и после тотального эндопротезирования тазобедренного сустава // Травма. — 2018. — 19(3). — С. 24-32. doi: 10.22141/1608-1706.3.19.2018.136403.

17. Horak F., Nashner L., Diener H. Postural strategies associated with somatosensory and vestibular loss // Experimental Brain Research. — 1990. — 82(1). doi: 10.1007/bf00230848.

18. Alahmari K.A., Marchetti G.F., Sparto P.J., Furman J.M., Whitney S.L. Estimating Postural Control With the Balance Rehabilitation Unit: Measurement Consistency, Accuracy, Validity, and Comparison With Dynamic Posturography // Archives of Physical Medicine and Rehabilitation. — 2014. — 95(1). — Р. 65-73. doi: 10.1016/j.apmr.2013.09.011.

19. Madsen M.S., Ritter M.A., Morris H.H., Meding J.B., Berend M.E., Faris P.M., Vardaxis V.G. The effect of total hip arthroplasty surgical approach on gait // Journal of Orthopaedic Research. — 2004. — 22(1). — Р. 44-50. doi: 10.1016/s0736-0266(03)00151-7.

20. Trudelle-Jackson E., Emerson R., Smith S. Outcomes of Total Hip Arthroplasty: A Study of Patients One Year Postsurgery // Journal of Orthopaedic & Sports Physical Therapy. — 2002. — 32(6). — Р. 260-267. doi: 10.2519/jospt.2002.32.6.260.

21. Tsukagoshi R., Tateuchi H., Fukumoto Y., Ibuki S., Akiyama H., So K., Kuroda Y., Okumura H., Ichihashi N. Functional performance of female patients more than 6 months after total hip arthroplasty shows greater improvement with weight-bearing exercise than with non-weight-bearing exercise. Randomized controlled trial // European Journal of Physical and Rehabilitation Medicine. — 2014. — 50(6). — Р. 665-75.

22. Ong K.L., Manley M.T., Nevelos J., Greene K. Review: biomechanical issues in total hip replacement // Surgical Technology International. — 2012. — 22. — Р. 222-228.

23. Tsai T., Dimitriou D., Li G., Kwon Y. Does total hip arthroplasty restore native hip anatomy? Three-dimensional reconstruction analysis // International Orthopaedics. — 2014. — 38(8). — Р. 1577-1583. doi: 10.1007/s00264-014-2401-3.

24. Nallegowda M., Singh U., Bhan S., Wadhwa S., Handa G., Dwivedi S.N. Balance and Gait in Total Hip Replacement // American Journal of Physical Medicine & Rehabilitation. — 2003. — 82(9). — Р. 669-677. doi: 10.1097/01.phm.0000083664.30871.c8.

25. Lugade V., Klausmeier V., Jewett B., Collis D., Chou L. Short-term Recovery of Balance Control after Total Hip Arthroplasty // Clinical Orthopaedics and Related Research. — 2008. — 466(12). — Р. 3051-3058. doi: 10.1007/s11999-008-0488-9.

26. Majewski M., Bischoff-Ferrari H.A., Grüneberg C., Dick W., Allum J.H. Improvements in balance after total hip replacement // The Journal of Bone and Joint Surgery. — 2005. — 87-B(10). — Р. 1337-1343. doi: 10.1302/0301-620x.87b10.16605.

27. Horstmann T., Martini F., Knak J., Mayer F., Sell S., Zacher J., Küsswetter W. Isokinetic Force-Velocity Curves in Patients Following Implantation of an Individual Total Hip Prosthesis // International Journal of Sports Medicine. — 1994. — 15(S 1). — S64-S69. doi: 10.1055/s-2007-1021113.

28. Wykman A., Goldie I. Postural stability after total hip replacement // International Orthopaedics. — 1989. — 13(4). — Р. 235-238. doi: 10.1007/bf00268504.

29. Rasch A., Dalén N., Berg H.E. Muscle strength, gait, and balance in 20 patients with hip osteoarthritis followed for 2 years after THA // Acta Orthopaedica. — 2010. — 81(2). — Р. 183-188. doi: 10.3109/17453671003793204.

30. Jensen C., Aagaard P., Overgaard S. Recovery in mechanical muscle strength following resurfacing vs standard total hip arthroplasty — a randomised clinical trial // Osteoarthritis and Cartilage. — 2011. — 19(9). — Р. 1108-1116. doi: 10.1016/j.joca.2011.06.011.

31. Judd D.L., Dennis D.A., Thomas A.C., Wolfe P., Dayton M.R., Stevens-Lapsley J.E. Muscle Strength and Functional Recovery During the First Year After THA // Clinical Orthopaedics and Related Research. — 2013. — 472(2). — Р. 654-664. doi: 0.1007/s11999-013-3136-y.

32. Климовицкий Р.В., Тяжелов А.А., Гончарова Л.Д. Усовершенствованная методика клинической оценки функциональной активности мышц тазового пояса, отвечающих за сохранение постурального баланса // Ортопедия, травматология и протезирование. — 2017. — 4(609). — С. 28-33. doi: 10.15674/0030-59872017428-33.

33. Harris W.H. Traumatic Arthritis of the Hip after Dislocation and Acetabular Fractures // The Journal of Bone & Joint Surgery. — 1969. — 51(4). — Р. 737-755. doi: 10.2106/00004623-196951040-00012.

34. Lamontagne M., Beaulieu M.L., Beaulé P.L. Erratum: Comparison of joint mechanics of both lower limbs of THA patients with healthy participants during stair ascent and descent // Journal of Orthopaedic Research. — 2011. — 29(9). — Р. 1457-1457. doi: 10.1002/jor.21472.

35. McCrory J.L., White S.C., Lifeso R.M. Vertical ground reaction forces: objective measures of gait following hip arthroplasty // Gait & Posture. — 2001. — 14(2). — Р. 104-109. doi: 10.1016/s0966-6362(01)00140-0.

36. Sariali E., Klouche S., Mouttet A., Pascal-Moussellard H. The effect of femoral offset modification on gait after total hip arthroplasty // Acta Orthopaedica. — 2014. — 85(2). — Р. 123-127. doi: 10.3109/17453674.2014.889980.

37. Mahmood S.S., Mukka S.S., Crnalic S., Wretenberg P., Sayed-Noor A.S. Association between changes in global femoral offset after total hip arthroplasty and function, quality of life, and abductor muscle strength // Acta Orthopaedica. — 2015. — 87(1). — Р. 36-41. doi: 10.3109/17453674.2015.1091955.

38. Капанджи А.И. Нижняя конечность. Функциональная анатомия. Т. 2. — 6-e изд. — М.: Эксмо, 2011.

39. Mow V.C., Huiskes R. Basic orthopaedic biomechanics and mechano-biology. — Philadelphia, Pa, USA: Lippincott Williams & Wilkins, 2005.

40. Beaulieu M.L., Lamontagne M., Beaulé P.E. Lower limb biomechanics during gait do not return to normal following total hip arthroplasty // Gait & Posture. — 2010. — 32(2). — Р. 269-273. doi: 10.1016/j.gaitpost.2010.05.007.

41. Grundshtein A., Chechik O., Schwarzkopf R., Steinberg E., Dolkart O., Dekel S., Snir N. Anatomical large femoral heads: early complications and mid term results // Orthopaedics, traumatology and prosthetics. — 2016. — 1. — Р. 15. doi: 10.15674/0030-59872016115-22.

42. Лоскутов А.Е., Головаха М.Л. Тотальное эндопротезирование при диспластическом коксартрозе // Ортопедія, травматологія та протезування. — 1998. — 3. — С. 122-123.

43. Alberton G.M., High W.A., Morrey B.F. Dislocation after revision total hip arthroplasty // The Journal of Bone and Joint Surgery-American Volume. — 2002. — 84(10). — Р. 1788-1792. doi: 10.2106/00004623-200210000-00008.

44. Woo R.Y., Morrey B.F. Dislocations after total hip arthroplasty // The Journal of Bone & Joint Surgery. — 1982. — 64(9). — Р. 1295-1306. doi: 10.2106/00004623-198264090-00004.

45. Byström S., Espehaug B., Furnes O., Havelin L. Femoral head size is a risk factor for total hip luxation. A study of 42,987 primary hip arthroplasties from the Norwegian Arthroplasty Register // Acta Orthopaedica Scandinavica. — 2003. — 74(5). — Р. 514-524. doi: 10.1080/00016470310017893.

46. Jolles B., Zangger P., Leyvraz P. Factors predisposing to dislocation after primary total hip arthroplasty // The Journal of Arthroplasty. — 2002. — 17(3). — Р. 282-288. doi: 10.1054/arth.2002.30286.

47. Bartz R.L., Noble P.C., Kadakia N.R., Tullos H.S. The Effect of Femoral Component Head Size on Posterior Dislocation of the Artificial Hip Joint // The Journal of Bone and Joint Surgery-American Volume. — 2000. — 82(9). — 1300-1307. doi: 10.2106/00004623-200009000-00010.

48. Padgett D.E., Warashina H. The Unstable Total Hip Replacement // Clinical Orthopaedics and Related Research. — 2004. — 420. — Р. 72-79. doi: 10.1097/00003086-200403000-00011.

49. Kim Y., Morshed S., Joseph T., Bozic K., Ries M.D. Clinical Impact of Obesity on Stability Following Revision Total Hip Arthroplasty // Clinical Orthopaedics and Related Research. — 2006. — 453. — Р. 142-146. doi: 10.1097/01.blo.0000238874.09390.a1.

50. Woolson S.T., Rahimtoola Z.O. Risk factors for dislocation during the first 3 months after primary total hip replacement // The Journal of Arthroplasty. — 1999. — 14(6). — Р. 662-668. doi: 10.1016/s0883-5403(99)90219-x.

Журнал «Травма» Том 20, №2, 2019

Вернуться к номеру

Особенности работы мышц тазового пояса до и после эндопротезирования тазобедренного сустава. Обзор литературы

Версия для печати

Вернуться к номеру