Международный эндокринологический журнал 5 (29) 2010

Предменструальный синдром (ПМС) — сложный симптомокомплекс, характеризующийся различными психоэмоциональными, вегетососудистыми и обменно-эндокринными нарушениями, проявляющимися в лютеиновой фазе менструального цикла (МЦ). ПМС является одним из маркеров скрытых нарушений как репродуктивной, так и соматической сферы. До настоящего времени этиология и патогенез ПМС до конца не изучены. Со времени первой публикации в 1931 году Р. Франка, давшей официальное определение этому патологическому состоянию, появился ряд теорий относительно причин развития данной патологии.

Ряд авторов высказывают мнение о том, что ПМС является нейроэндокринным синдромом, обусловленным врожденной или приобретенной неполноценностью системы гипоталамус — гипофиз — надпочечники. Другие авторы считают, что эта патология обусловлена дисбалансом между уровнями эстрадиола и прогестерона. Имеются некоторые сообщения, что немаловажное значение в прогрессировании ПМС имеют метаболические нарушения. При этом эти данные противоречивы.

Целью настоящего исследования явилось комплексное изучение гормональных и биохимических маркеров при ПМС.

Материалы и методы исследования

Проведено обследование 44 женщин репродуктивного возраста, обратившихся за медицинской помощью в поликлинику РСНПМЦ эндокринологии МЗ РУз (г. Ташкент) с жалобами на наличие соматических и/или психоэмоциональных симптомов, возникающих перед менструацией. Группу контроля составили 18 женщин репродуктивного возраста с отсутствием клинических проявлений ПМС.

Для определения критериев включения и исключения проводили общесоматическое и гинекологическое обследование женщин, ультразвуковое исследование (УЗИ) органов малого таза, УЗИ молочных желез на 5–10-й и 20–25-й день менструального цикла, биохимический анализ крови, измерение артериального давления (АД), определяли критерии ПМС [4].

К параметрам объективного обследования относились измерение роста и веса, вычисление индекса массы тела (ИМТ), осмотр кожных покровов и видимых слизистых, оценка характера оволосения, пальпаторное исследование молочных желез, щитовидной железы (ЩЖ), гинекологическое обследование.

С целью верификации диагноза осуществляли проспективное обследование женщин с применением менструального календаря симптомов и визуально-аналоговых шкал оценки степени выраженности симптомов ПМС, заполняемых на 5, 15 и 25-й день менструального цикла (J.F. Mortola, L. Girton, L. Beck et al., 1990). Данные методики применялись в течение 2–3 последовательных менструальных циклов.

Психологический статус больных оценивали с помощью экспериментально-психологических методов оценки тревоги и депрессии: госпитальная шкала тревоги и депрессии Гамельтона, шкала депрессии Бека.

К лабораторным методам исследования относились определения содержания гормонов в крови иммуноферментным методом: фолликулостимулирующего гормона, лютеинизирующего гормона, эстрадиола, дегидроэпиандростерона-сульфат, пролактина, кортизола, альдостерона, ренина, тиреотропного гормона (ТТГ), инсулина, тестостерона на 5–7-й день МЦ; эстрадиола, дегидроэпиандростерона-сульфат, пролактина, кортизола, альдостерона, ренина, ТТГ, инсулина, прогестерона, тестостерона на 20–21-й день МЦ с использованием наборов фирмы IMUNOTECH (Чехия).

Статистическую обработку полученных результатов проводили с применением стандартных пакетов программ прикладного статистического анализа (GraphPad InStat, Statistica for Windows v.4.0, Microsoft Excel 2000 и др.).

Результаты исследования и их обсуждение

Общее число обследованных составило 44 женщины: у 49 % отмечалась легкая форма ПМС, у 32 % — течение ПМС средней тяжести, и 19 % имели предменструально-дисфорический синдром.

К предрасполагающим факторам развития заболевания наиболее часто относились наследственность (58,2 %), высокий инфекционный индекс (пять и более инфекционных заболеваний за год) в пубертатном периоде (67,6 %), неблагоприятный психологический микроклимат в семье (54,3 %); 85 % больных имели сопутствующие гинекологические заболевания, 24 % женщин в прошлом имели искусственные аборты. Умственный характер труда имели 77 % больных с ПМС.

Наиболее распространенными симптомами заболевания явились депрессия (92 %), агрессивность (88 %), нагрубание молочных желез (75 %), изменения аппетита (72 %), отечность (69 %). Выраженность тревожных и депрессивных расстройств достоверно повышалась к 25-му дню менструального цикла. Данная статья посвящена пациенткам с ПМС (табл. 1).

В крови больных с ПМС было выявлено статистически значимое увеличение содержания эстрадиола (р < 0,01), пролактина, кортизола, альдостерона, инсулина и ТТГ (р < 0,001) по сравнению с этими показателями у женщин без проявлений данного заболевания. Достоверных различий в содержании прогестерона, андрогенов выявлено не было (табл. 2).

Дискутабельным остается вопрос о взаимосвязи патологии ЩЖ и ПМС. В ряде сообщений отмечено, что при нарушении функции ЩЖ ПМС встречается чаще. Исследования В.М. Кэттайл (2001) показали, что, хотя ПМС и не является «маской» гипо- или гипертиреоза, однако нарушения функции ЩЖ встречаются при этой патологии значительно чаще, чем в общей популяции. Наши исследования показали достоверно высокие уровни ТТГ во второй фазе МЦу пациенток с ПМС в сравнении с контролем (рис. 1).

Увеличенный уровень альдостерона в пременструальной фазе отмечается и у здоровых женщин. Однако результаты наших исследований показали, что уровень альдостерона в группе с ПМС достоверно выше по сравнению с контролем. Возможно, относительная гиперэстрогенемия в лютеиновой фазе стимулирует повышенную секрецию альдостерона, что в свою очередь вызывает изменения в электролитном и водном балансе и проявляется клинически отеками и повышением массы тела у женщин с ПМС.

Эстрогены, по данным ряда авторов, стимулируют секрецию центральной нервной системы и кортикотропин-рилизинг-гормона, подавляют секрецию дофамина и тем самым повышают секрецию пролактина. Результаты наших исследований показали статистически достоверные высокие уровни кортизола, пролактина в лютеиновой фазе пациенток с ПМС (рис. 2).

J.M. Pulidо et al. показали изменения концентрации инсулина в зависимости от фазы МЦ у здоровых женщин, снижение инсулиновой чувствительности в течение лютеиновой фазы менструального цикла. Исследования по изучению концентрации инсулина у пациенток с ПМС до настоящего времени не проводились. Результаты наших исследований показали достоверно высокие показатели инсулина у пациенток с ПМС в лютеиновой фазе менструального цикла, высокий уровень НОМА-индекса по сравнению с контрольной группой (3,5 ± 0,7 и 2,47 ± 0,69 соответственно), т.е. при ПМС отмечаются транзиторная гиперинсулинемия и инсулинорезистентность (рис. 3).

Выводы

1. В структуре предменструального синдрома преобладает легкая форма ПМС — 49 %, 32 % — средней тяжести и 19 % — тяжелая форма.

2. Предменструальный синдром наблюдается у женщин с полноценным овуляторным циклом. Содержание эстрадиола в лютеиновую фазу менструального цикла в крови больных предменструальным синдромом достоверно выше, чем у здоровых женщин.

3. При предменструальном синдроме затрагиваются все звенья гипаталамо-гипо-физарно-надпочечниковой оси. Отмечаются транзиторная гиперинсулинемия и инсулинрезистентность в лютеиновой фазе менст руального цикла пациенток с ПМС.